С величайшей точностью эти знаки переносились соратниками В.С.Драчука на миллиметровку. Чтобы отделить случайные сколы и царапины от насечек, нанесенных рукой древнего человека, применялись оптические приборы, во много раз увеличивающие изображение, особые методы фотосъемок, освещение изображений под различными углами. Помогала и химия. С помощью специальных растворителей были сняты многовековые налеты, и перед глазами исследователей появились новые, до сей поры неизвестные ученым целые "надписи". К сожалению, собственного творческого коллектива не имеет работающий в этом направлении В.А.Чудинов, отсюда и немало у него произвольных трактовок.
Исследователями были составлены таблицы, сводящие воедино все подобные знаки. Вместо ранее известных 240 знаков в научный оборот вводилось около тысячи. В основной массе они оказались чисто сарматскими. Этот вывод подкреплялся и тем обстоятельством, что самые древние знаки были начертаны именно на сарматских памятниках. Однако часть "степных иероглифов" - сложные знаки Боспора Киммерийского (Приазовья) , хотя и несколько напоминала сарматские, принадлежала не вообще народам Сарматии, а Боспорскому царству. Эти знаки встречались на изделиях только боспорского производства.
В механизме расшифровки помогла разобраться своеобразная "билингва" - этнографическая параллель с племенами, и ныне сохранившими родовой строй. Для примера брали обских угров (или жителей округи Оби). К примеру, Петр Кукин принадлежал к роду "филин" - и знак рода, естественно, изображал его тотем - филина. Поскольку род П. Кукина когда-то уже отделился от своей основной ветви, его, родовым знаком стало изображение части птицы - ее лапы 
Когда же из рода выделился сам П. Кукин с семьей, он, из-за сиротства считавшийся сыном всего рода, унаследовал по традиции знак всего рода - ту же лапу филина 
Младший брат П. Кукина для отличия прибавил к своему знаку отросток вверху 
У сына П. Кукина отросток появляется на средней линии внутри знака 
В друтой линии Кукиных одна из боковых черточек вообще исчезает. И хотя эта ветвь еще сознает свою принадлежность к роду "филина", однако новый знак благодаря своему большему сходству со стрелой, нежели с лапой птицы, получает название "стрела" 
В таком примере видно, как изменяется с течением времени родовой знак, как исчезает в нем общий тотемный элемент. Знак превращается в индивидуальный и получает собственное название, взятое из обыденной жизни, например, "стрела", ставшая - знаком одной из линий рода Кукиных. Со временем "прототипами" подобных знаков все чаще и чаще становятся изображения предметов быта, а тотемическая их основа забывается.
То же происходило и с сарматскими знаками (да и вероятно и с более ранними, отраженными керамикой в разных краях). По своему значению они были сначала родовыми, затем семейными, а потом личными.
Смысловой оттенок, который они приобретали в каждом конкретном случае употребления, зависел и от того, где и с какой целью их применяли. Их могли использовать для культово-магических целей или как знаки собственности, помечая имущество, изделия и пр. С их помощью передавали какие-то сведения внутри рода, где знали их смысл.
Уникальный памятник сарматского "письма" - известняковая плита из Керчи испещрена сарматскими "иероглифами". Это поистине энциклопедическое собрание сарматских знаков, здесь их около 500. Ученые пытались объяснить появление этих начертаний культово-магическим использованием плиты. Но в результате тщательного исследования знаков, как бы "наскакивающих" друг на друга, изучения этнографических параллелей и других материалов стало ясно, что этот "сборник" был составлен с чисто практической целью: для обозначения, например, проживающих в поселении или городище (как своего рода "домовая книга"), или для пометки пастбищ, водоемов и т. д.
Форма знаков удивляла: каждый имел две явно самостоятельные части - верхнюю ("числитель") и нижнюю ("знаменатель"). "Числитель" у разных знаков менялся, "знаменатель" оставался тем же.
Верхняя, изменяющаяся, часть оказалась тождественной сарматским знакам и встречается на многих сарматских памятниках.
Нижний элемент сложных боспорских знаков на сарматских памятниках не встречается вообще. Вывод напрашивался сам собой: нижняя часть знака, "знаменатель", являлась символом правящей боспорской династии, поэтому и была общей, а верхняя, "числитель", служила именным символом и менялась с переходом власти.
Оставалось проверить предположение. И случай представился. В Эрмитаже хранится мраморная плита с греческой надписью, а на ней стоит царский знак Рескупорида III, сына Савромата II (см. рис. 1). Царский знак Савромата II (см. рис. 2) был известен по известняковой плите, хранящейся в Керченском музее. Сравнение знаков на плите показывает: убавление черточки в верхней правой развилке знака Савромата II (при одинаковой, естественно, нижней части) означало принадлежность этого варианта уже его сыну, Рескупориду III.
Итак, предположение было верным. Это подтверждается еще одним историческим фактом: как только к власти на Боспоре приходили цари-сарматы - Фофорс
Ининфимей и другие, - исчезала и сложная архитектоника царского знака, пропадал "знаменатель". Это вполне естественно, поскольку сарматам была чужда символика правящей боспорской династии и они, разумеется, убирали ее эмблему. Ведь новые цари имели свою родословную, свои династические знаки - варианты сарматских знаков, распространенных в Причерноморье:
Для сарматских царей, наследовавших славу и заботы Великой Скифии, их символы были такой же святыней, как и сложные боспорские эмблемы для боспорских царей.
Во времена готов и гуннов власть «сармато-боспорских знаков» в разных местах будущей Руси не исчезла. А затем эти знаки нашли себя и в символах Рюриковичей.
Эти символы напоиминают трезубец бога морей Посейдона («посева Дона»), или двузубец, чем-то похожий на ухват, которым в деревнях и сейчас достают чугуны из печей. Знаки, напоминающие трезубец и ухват, постоянно находили на самых различных предметах на землях будущей Руси. На горшках и черепицах, на ранних монетах и свинцовых печатях, которыми скрепляли государственные документы, на поясах дружинников, их оружии и различных украшениях.
Рассматривая кусок изразца с загадочным изображением, в 1907 г. исследователь К. Болсуновский предположил, что найденный знак не что иное, как монограмма. В разработку этой гипотезы и были вложены все силы ученого. Но почему именно монограмма?
К. Болсуновский объяснил следующим образом. Когда знак появился, его значение, несомненно, было ясно и понятно всем,"но затем, вследствие усложнения геральдических условии, знак этот, дополненный различными прибавками, утратил свой первоначальный вид и, наконец... его первоначальный смысл остался совершенно забытым", исследователь ищет объяснение таинственному знаку на монетах Боспорского царства, разыскивает аналогии в самой Византии, сравнивает с другими знаками на древнерусских монетах.
Таинственный знак, словно сложная конструкция, был разобран на составные части, которые образовывали монограмму. Она состояла из греческих букв и читалась как базилевс. То есть "царь". Так именовали и царей Великой Скифии.
Исследователь хотел установить, кому монограмма могла принадлежать. И вскоре определил - князю Владимиру... Однако имя было отождествлено с монограммой лишь на основании одинакового количества букв. И такая расшифровка мало кого убедила, но не стоит ее спешно отвергать. Эта версия ничем не хуже других. Если она верна, то Владимир неплохо знал историю Великой Скифии, где цари задолго до нашей эры именовались именно «басилевсами». «Басилевсами» предстают и цари Боспорского царства (Приазовья).
Значки до сих пор вызывают оживленные дискуссии. Условно их и называют "знаками Рюриковичей". Для одних – это «схематическое изображение древнего корабля" Для других:"Да нет же, это изображение светильника". И один из итогов этого знака явно на новгородском гербе. Третьи придерживаются мнения К. Болсуновского. Есть и иные версии.
Есть возможности сопоставлять разновидности этих знаков со знаками глаголицы. При этом несколько букв глаголицы тяготеют к схеме новгородского подсвечника.
Споры ученых разрешит лишь время... Драчук В.С. Тайна "степных иероглифов"
Версия (не учитывает символику трезубцев хотя бы со времен мезолита)
Тема от «трезубцев» палеолита до «знаков Рюриковичей» (вплоть до подсвечника) – предмет для больших монографий.
Но нам пора перейти к властному креслу.
Источники: historic.ru, rustrana.ru, museum.micex.ru, narod.ru, kosarev.press.md, antikwar.ru