Какие изменения произошли в новгородской деревне, носительнице живой фольклорной традиции, к последней трети нашего столетия, можно представить по "Дневнику экспедиции", который велся В.И. Жекулиной, за период экспедиции в июне 1979 года в Старорусском и Новгородском районах. В это время в Старорусском районе были обследованы села Устрека, Взвад, Чертицко. Экспедиция 1998 года повторила тот же маршрут.
Карта обследованного района
"Взвад - старинное село, известное с XII века. Оно не раз упоминалось в летописях как княжеская волость, "богатая охотой на водоплавающую дичь" и тем, что "князья гнали зверя", - записала в дневнике Валентина Ивановна. "Взвад расположен на берегу озера Ильмень при впадении реки Ловать. Издавна здесь жили лоцманы, хорошо владевшие своим искусством, водившие суда вверх по течению реки, для чего специально держали лошадей", - продолжила запись Валентина Ивановна.
История села Взвад своеобразна и в то же время напоминает истории многих сел. Об истории новгородского Приильменья рассказывается подробно в книге Л.А.Секретарь и Л.А.Филипповой "По Приильменью" /Л., 1991г./. Русская деревня прошла через нелёгкие испытания: годы коллективизации, войну, послевоенную нищету, всегда страстно желавшая жить по-человечески, теперь она переживает ещё и перестройку.
Околица села Взвад
Погост Взвад - таково древнее название поселения. Название села произошло от глагола "возводить" - "проводить вверх по течению" /о судах/, то есть совершать "взвад". Через реку Ловать и озеро Ильмень проходил старинный путь "из варяг в греки". Основным же занятием жителей было рыболовство. Взвад развивался как крупное торговое и рыбопромысловое поселение. Торговали здесь в ХVI веке не только русские купцы, но и иноземные. Этому способствовало удобное географическое положение села. С начала ХVII в. развитие села прекращается в связи с моровым поветрием, о котором писал в "Истории государства Российского" Н.М.Карамзин. Он отмечал, что Взвад пришёл в запустение "люди померли в моровое поветрие, а иные побиты от немецких и литовских людей" в период польско-литовской интервенции интервенции. Были и другие исторические события, а также частые наводнения, не позволявшие подняться Взваду до высокого экономического уровня развития. О весеннем наводнении 1903 года писали в "Вестнике Новгородского земства": "Мы живем, как среди Ледовитого океана: кругом вода. И ждём ежечасно, когда нам лёд поломает все постройки. 27 марта сломало двухэтажный дом. А 28 марта поломало несколько мережных бань. По площади катаются на лодках и челноках. Настоящая Венеция, только горькая и непоэтическая". Дома на улицах села располагалсь близко один к другому, потому что места было очень мало, ибо Взвад находится на острове. Местные жители шутили: "Можно было из дома в дом на ухвате пироги подать, угостить соседа в окошке".
В 1908 году вышла небольшая книга "Взвад", написанная графом Павлом Шереметьевым. Страстный любитель охоты, он писал со знанием дела: "Лучшая охота на Взваде - весенний пролёт гусей. Летом охотятся на бекасов и уток. Бекасов так много, что можно ходить без собаки". Граф в этом селе имел дом и охотничьи угодья, держал собственных егерей.
Во Взваде мы сталкиваемся с редким случаем организации сельчанами небольшого хорошего местного музея, рассказывающего об истории села. Местные жители помнят прошлое, любят о нём вспоминать. Так, Нина Фроловна Михеева 1929 года рождения рассказала в беседе с ней, записанной 1 июля 1998 года, о том, что "Взвад славился", в частности, тем, что из Петербурга "сюда приезжали князья на охоту", и останавливались у её дедушки Ивана Михеевича Михеева. Рассказчица показала фотографию и прокомментировала: "Князь Николай Михалыч приезжал, это брат царя. Он любил уток бить. Дарственная была у Николая-то. Дедушке подарена.". Великий князь запечатлён на фотографии с охотничьими трофеями рядом со своим егерем Васей. Нина Фроловна продолжила: "Из Взвада потом ездили на Вешку. Ну, там тоже жили. Это озёрко так называется, что в десяти километрах в сторону Парфино /районный центр/, и там охотились". На другой фотографии - дом дедушки с надписью "квартира смотрителя Ильменской охоты". Она вспоминает, что в последнюю войну был разрушен дом, где жили князья, что в 1937 году начали разрушать церковь: "Разобрали верх /купол/, сделали танцплощадку /клуб/. Здесь в первый класс я ходила, была школа в ней. А потом, после войны мы приехали, она так и стояла - половина колокольни пробитая: Два трактора под церковь подвели, стену было не повалить. В 1971 году клуб открыли", - закончила повествование Нина Фроловна.
Большая мережа (сеть для подледного лова)
Ризцы. Для ловли мелкой рыбы (снетка) весной.
"Рыбка набивается, когда снеговой год, в ризцы полностью так, что их не поднять"
Макеты инструментов для подледного лова: пешня - делать лунки; приспособление для вытаскивания
льда из лунки, дровни - в них зимой запрягают лошадь и рыбаки ездят в озеро, корзина и другие.
Самопряха. На самопряхе плели хлопчатку и шерсть - пряжу для сетей.
По словам местных жителей "Закупали льняное волокно, плели все сами, в ручную.
Не как теперь эту капроновую дель покупают, привозят. А мужчины уже шьют себе орудия лова.
И мужчины сети плели и женщины раньше плели, помогали мужчинам".
В ноябре 1917 года на месте княжеской усадьбы был образован Взвадский сельский совет. С октября 1929 года создан колхоз "Красный рыбак", первым председателем которого стал Гоголь Иван Васильевич. Колхозные рыбаки ловили рыбу в основном на вёсельных лодках, как в старину. Лишь перед войной колхоз приобрёл катер "Ударник", который буксировал невод в озеро. Колхоз ныне уже не существует, ибо работы по организации рыбной ловли с началом периода перестройки взяты в частные руки предпринимателями из Новгорода. Местным жителям, правда, от этого не стало легче, ибо заработков нет, да и рыба ловится всё хуже в связи с ухудшающейся экологической обстановкой.
В годы войны ушли защищать Родину 253 жителя села, вернулись лишь 151. С момента освобождения /февраль 1944 года/ в разорённом селе снова взялись за строительство вёсельных лодок и вязание сетей. Жизнь налаживалась, но очень медленно. После войны возобновилась в селе и "фольклорная" жизнь. Снова, как и в прежние, ещё дореволюционные времена, жители села приходили отдохнуть на вечерки, проходившие то в одном, то в другом доме. На вечерках пели песни, водили хороводы, играли. Ещё в конце семидесятых годов молодые женщины вспоминали, что они детьми тоже были на этих вечерках и слышали "Розочку алую" и "Сведи маменька в хоровод гулять". По инициативе библиотекаря Рыбаковой Раисы Фёдоровны и председателя колхоза Масловой Галины Антоновны в 1967 году был организован фольклорный хор, в составе которого были и пожилые люди, старшей из них, Ивановой Ольге Ивановне, было 77 лет, а молодым, ученицам 10 класса школы - по 16 лет. Всего в хоре пели 35 человек. Хор исполнял свои местные старинные взвадские песни, затем в его репертуар вошли песни новгородского композитора Никитина "Город над Ильменем" и учителя школы самодеятельного композитора Турмана Эдуарда Павловича "Взвадский вальс". В конце 70-х годов остался лишь основной состав хора из 7-ми человек, которые, по словам самих исполнителей, пели "только для себя на вечерках, да и то теперь в одиночку стали петь-то". Вечерки стали отходить в прошлое. Пожилые женщины стали ходить на спевки всё неохотнее, а молодежь вечерки в прежнем их виде не устраивали. Правда, в это время в хор ходили три ученицы 10 класса, которые учились петь старинные песни. Пожилые женщины вспоминали, что с "долгими" песнями ходили по своей деревне во время праздников: "Пройдём раз-другой да и пойдём в Чартицко /деревня, находившаяся в 5 километрах/, так там все рты разинут. Они там не пели. Но мы не любили туда ходить. Лучше у себя пели, ходили да пели. И хороводы водили, все так и разыгрывали: сын ходит крестьянский, дворяночку выбирает, потом мещаночку, а нужна-то дочь крестьянская, колхозница /иронизировала рассказчица/. А потом в конце песни и целуются парень с девушкой".
Хороводную песню "Сведи, маменка, в хоровод гулять:" во Взваде помнят до сих пор:
Сведи, маменка,
В хоровод гулять,
В хоровод гулять,
Невест выбирать.
Выбирай-ка ты,
Добрый молодец,
Саму лучшую
Дочь - мещаночку.
Дочь - мещаночка
Выходила к нам,
Выходила к нам,
Говорила нам.
Добрый молодец,
Не жена тебе,
Твоему дому
Не хозяюшка,
Добрым рученькам
Не заменушка.
Сведи, маменка,
В хоровод гулять,
В хоровод гулять,
Невест выбирать.
Выбирай-ка, ты,
Добрый молодец
Самолучшую
Дочь - крестьяночку.
Дочь - крестьяночка
Выходила к нам,
Выходила к нам,
Говорила нам:
Добрый молодец,
Я жена тебе,
Твоему дому
Я хозяюшка,
Белым рученькам
Я заменушка.
Родна маменка,
Я женат хожу,
Я женат хожу
С моей милою.
Где ни встретимся -
Там обнимемся,
Где ни сойдемся -
Поцелуемся.
На вечерках танцевали и кадриль. Репертуар хора села Взвад включал в себя такие старинные песни, как "Ты воспой, воспой, жавороночек", "Вспомни, вспомни, мой хороший", "Снеги белые", "Не стучало, не гремело - сын дворянский выезжал", "Хожу я гуляю вдоль по хороводу" и другие. Всего было записано одиннадцать песен. Эти песни ещё помнятся. В 1998 году лирическая протяжная песня "Снеги белые" была записана от Михеевой Н.И.
Снеги белы: снеги белы да пушистые
Призакрыли: ой, призакрыли все поле.
Одно поле: одно поле не закрыли
Горе лю: ой, горе лютое моё.
Ой, на кого: ой, на кого горе напало
Ой, на меня: ой, на меня на молоду.
Старорусский район вообще один из наиболее обследованных районов. Этот интерес связан с тем, что эти земли наиболее древние из тех, которые заселялись на территории нынешней Новгородской области.
Воскресенский собор г. Старая Русса
Деревни, подобные Взваду, расположенные вблизи озера Ильмень, своеобразны. Взвад в фольклорном смысле выглядит исключением. Их своеобразие в том, что песенные фольклорные традиции в них часто почти совсем отсутствуют. Ещё в 60-е годы фольклористы узнали от информаторов, родившихся в начале века, то есть в 1900-1905 годы, о том, что, например, в поселке Рабочая слободка, расположенном в пяти километрах от города Старая Русса, в 20-е годы никаких свадебных обрядов не существовало, календарные обряды и обычаи забыли. "Какие там обряды да наговоры - перекрестили скотину да в поле", - говорила в 1979 году семидесятидевятилетняя Александра Алексеевна Тимофеева, жительница Рабочей слободки, родившаяся в рыбацком селе Взвад. Она рассказывала о том, что вся её юность прошла, "у рыбы". Работала вместе с отцом, ловила рыбу. "Бывало, как затрепещет в сетях, как ухнет хвостом! Рыбы-то было! На Полисти /река в городе Старая Русса/ каждый день рыбные базары на берегу были. И мы ловили по 40 пудов и продавали судаков, лещей, щук. Теперь и рыбы-то не стало. Дочка вон какую-то саблю /вид морской рыбы/ принесла из Руссы. Да, что это за рыба. И рыбой- то не пахнет. А бывало уху сваришь, вся янтарём подёрнется". А.А.Тимофеева говорила о том, что в рыбацких семьях мало песенниц: "Некогда было в хороводы ходить, работали тяжело". А на посиделки родители отпускали "с делом - сети вязать". Но не будем забывать, что Тимофеева родом из села, где фольклорные традиции все-таки существовали, поэтому она вспоминала, что хороводы водили и пели в хороводе песню "Шестьдесят четвёртый год, припечалился народ", которую спеть не смогла, а только пересказала, пели и коротенькие, то есть частушки, две, из которых вспомнила, да и то не полностью:
Топну я,
И притопну я,
Съела окуня сырого
И не лопнула.
или
Солома не пилена,
Дрова рубленые.
Ай ли, ай люли,
Дрова рубленые.
Кстати, Александра Алексеевна наотрез отказалась записываться на магнитофон, сказав: "Слушай так, да и запоминай".
Рабочая слободка - поселение, которое формировалось в 20-е годы из жителей разных деревень, съезжавшихся на заработки, поэтому своего коренного "слободского" репертуара не существовало. В 70-е годы в слободке жили в основном мелиораторы. Но вот в деревне Чартицко, что находится в пяти километрах от Взвада, население коренное, занимающееся традиционно рыбной ловлей. Однако деревня никогда не славилась песнями, и на свадьбах тоже никогда песен не было. Чартицкие жители не знали и не знают, как это дополнительно подтвердила и экспедиция 1998 года, песен, бытующих во Взваде, но с удовольствием слушали в своё время Взвадский хор. В 1979 году, однако, удалось записать женщину, которая помнила то, что пела ещё её бабушка. Это Анна Александровна Тетюшина 1904 года рождения. Она хорошо помнила баллады "Как поехал князь Михайло" и "Во Старой Руссе жила вдовушка", а также духовный стих об убогом Лазаре. Были сделаны магнитофонные записи, хранящиеся ныне в фольклорном архиве Пушкинского дома РАН.
Песня, которую Тимофеева из Рабочей слободки не могла вспомнить, записывалась в этом регионе в вариантах, что подтверждало её бытование. Приведём два текста.
Шестьдесят четвертый год - припечалился народ
Закричали во-весь рот: "Собирай народ на сход!"
Собралось народу тесно во присутственное место.
Выезжает Воронцов для исправности делов,
Для исправности делов, для подъема жеребъев.
Жеребъи-то поднимали - отцы плакали, рыдали.
Нам не плакать, не тужить - царю белому служить,
Послужить было царю за Россию свою.
Расея, Расея, Расейская земля,
За тебя, моя Расеюшка, слава пошла
Широко, далеко до белого царя
Да белого царя, до Платона-казака.
А Платон-казак палил - выше лесу дым валил,
Выше лесу, выше ели далеко пули летели,
Через синие моря на улоски острова.
Чуть завижу во дыму - Воронцов гулял в полку,
Воронцов гулял полку, курил трубку табаку.
Он не для того курил, чтобы пьяному быть,
Чтобы пьяному быть, посмелее поступить,
Посмелее, повеселе французу голову срубить.
Француз голову повесил, слезы потекли.
Из этой слезы сошьем царю венец.
И нашей песне конец.
(Евсеева А.В. 1900 год рождения, Парфинский район)
Шестьдесят четвертый год, припечалился народ,
Да припечалился народ, царь записочку пришлет,
Царь записочку такую, про солдатчину большую,
Про солдатчину большую.
Как назначены дела про великого царя.
У великого царя главно дело - писаря,
Писаря ночи не спали, свое дело исправляли.
Утром рано во-весь рот,
Утром рано во-весь рот собирай народ на сход.
Собралось народу тесно,
Собралось народу тесно во присутственное место,
Приезжает Соловьев,
Приезжает Соловьев для таких больших делов,
Для набору рекрутов,Для набору рекрутов:
Исполнительница забыла текст песни. Заметно, что произвольно изменен ритм. (Базарова Е.К. 1892 года рождения, Старорусский район)
Песня имеет плясовой ритм, её исполняли, когда "ходили в кружках", по словам жительницы деревни Заднее Поле Е.К.Базаровой, которая называет песню "игровой". Но это песня не плясовая, игровая, а по всем признакам историческая, она просто приспособилась к бытованию не в воинской, а в мирской среде. В начале 70-х годов удалось ещё записать столь редкий жанр. Она вполне сопоставима по сюжету и главным героям с целым рядом исторических песен о войне с Наполеоном, кстати, имевших также плясовой или скорее шаговый ритм. Их было хорошо, легко петь солдатам на походе. Это одна из черт исторических песен периода войны с Наполеоном. Данный текст можно сравнить с известной песней "Платов у французов". Вот её начало:
Святорусская земля,
Много славы про тебя,
Много славы про тебя
Про Платова-казака...
/ Текст опубликован в книге "Исторические песни". М., 1986г./
Или вот начало варианта этой же песни:
Ты Россия, ты Россия,
Ты Российская земля,
Много крови пролила,
Много силы забрала!
Платов-казак воин был...
/Текст опубликован в книге "Старинные исторические песни". М., 1971г.
Сравним с нашим текстом:
Расея, Расея, Расейская земля,
За тебя, моя Расеюшка, слава пошла
Широко, далеко, до белого царя,
До белого царя, до Платона-казака...
Песня воспринимается как рекрутская и в содержании это отражено хорошо, речь идёт о наборе рекрутов. Однако интересно, что в варианте, записанном в деревне Тополёво, герои её - участники иных событий. Платон-казак - атаман донских казаков, генерал от кавалерии, граф Платов Матвей Иванович, а Воронцов- светлейший князь, генерал-фельдмаршал Воронцов Михаил Семёнович. Оба они прославили свои имена в Отечественной войне 1812 года. В 1864 году их уже не было в живых. Но в народном восприятии они остались "героями всех времён", символами славных побед русской армии. В тексте песни "Шестьдесят четвёртый год:" свободно совместились разные исторические факты, ибо главная прямая задача - поднять патриотический и героический дух новобранцев:
Нам не плакать, не тужить -
Царю белому служить, - пели на Новгородчине.
В последние годы не удается вновь записать этот текст. Можно предположить, что песня эта уже забыта.